Латвийское ноу-хау: нацменьшинства есть, а языка нет

До конца весны Конституционный суд вынесет вердикт по очередному иску в связи с языковой реформой.

По иронии судьбы Конституционный суд начал рассматривать жалобу на реформу учебных заведений нацменьшинств в тот момент, когда в Латвию с визитом прибыл Верховный комиссар ОБСЕ по вопросам нацменьшинств.

Нет сомнений, что наши власти успокоят комиссара — мол, ситуация с обеспечением прав нацменьшинств не просто великолепная, а потрясающая. Особенно комиссара должен удивить тот факт, что с целью еще более полной реализации прав нацменьшинств государство решило ликвидировать образование на языках нацменьшинств. Нацменьшинства есть, а языка нет — это ли не оригинальный ход?

Напомним, что очередная языковая реформа завершится ликвидацией обучения на языках нацменьшинств в основной школе с 1 сентября 2026 года, а в детских садах уже языки нацменьшинств стали нон–грата с 1 сентября 2023–го. Это же демократическое решение касается и частных школ и детских садов. И Конституционный суд нынче проводит слушания именно по частным учебным заведениям.

Иск подала одна латвийская семья, чья дочь обучалась в частной школе и исходила из того, что языковая реформа образования, случившаяся в 2019 году, будет последней, и именно согласно этой реформе учащаяся и будет в дальнейшем получать образование в частной школе — по программе образования нацменьшинств. Эта программа предусматривает, что 50 процентов учебного материала осваивается на родном (русском) языке и еще 50 процентов — на госязыке. А в средней школе пропорция уже 80 процентов на латышском и 20 процентов на русском. Однако принятые в 2022 году поправки вообще не предусматривают обучение на языках нацменьшинств в частных учебных заведениях. По мнению истцов, это нарушение Конституции и международных конвенций и в частности — Рамочной конвенции по защите нацменьшинств.

В первый день слушаний (они продолжатся 5 апреля) представитель Сейма, видимо, понимая неловкость ситуации, основной упор делал на то, что нацменьшинствам пока еще предоставлена возможность осваивать свой язык и культуру в рамках образования по интересам — то есть в свободное от уроков (школьной) программы время. При этом государство готово оплачивать такие занятия в пределах трех уроков в неделю.

Правда, неясно, когда именно дети, принадлежащие к нацменьшинствам, должны эти уроки посещать? Особенно учитывая, что практически во всех школах занятия начинаются в 8.20–8.30 и заканчиваются в 14–16.00. А ведь еще нужно выполнить домашние задания, многие занимаются спортом…

Едва ли факультативы (образование по интересам) будут проводиться поздно вечером, ночью или в выходные дни. По существу, авторы такой "реформы" хотят вообще полностью устранить языки нацменьшинств из учебного процесса.

Жесткие ограничения и в отношении частных детских садов и школ вызвали множество вопросов у судей Конституционного суда. Председатель суда Алдис Лавиньш даже попросил представителя Сейма прокомментировать заключение Консультативного комитета Совета Европы по исполнению Рамочной конвенции о том, что "принятые поправки грубо нарушают положения Рамочной конвенции". Да, согласно конвенции, лица, принадлежащие к нацменьшинствам, могут учреждать учебные заведения (имеется в виду, на свои средства, или на средства спонсоров).

Как заметил один из судей, какой смысл учреждать такие учебные заведения в Латвии, если все равно преподавать (хотя бы один предмет) на языках нацменьшинств запрещено?

"Реформа" затронула даже самых маленьких детей. Ведь она фактически запрещает и в частных садиках нацменьшинств общение воспитателей (педагогов) с детьми и до 5 лет на их родном языке. Исключение в частных учебных заведениях сделано только в отношении обучения на официальных языках ЕС.

То есть в Латвии можно за деньги учиться на болгарском, венгерском, португальском и других "распространенных" в нашей стране языках, а вот, к примеру, на русском, который является родным для 37 процентов населения, обучаться, даже частично, больше будет нельзя.

Чего политики в конечном итоге хотят добиться? Ассимиляции? Впрочем, это вопрос второстепенный — сейчас важно узнать, как все это оценивает Конституционный суд. Неужели подобное игнорирование фундаментальных прав человека соответствует Сатверсме?

И как быть с международными обязательствами Латвии? Видимо, ответы на этот вопрос мы получим в начале мая, когда ожидается вердикт КС.